Памятка читателю: как распознать диффамациюВ. М. Полтерович
Мы живем в эпоху, когда опыт старшего поколения мало что значит. Не все последствия этого факта стоит приветствовать. В частности, стандартные приемы (не имеющей реальных оснований) диффамации, которые потрепанные властью советские интеллигенты распознавали без труда, сейчас для многих трудно различимы. Неподготовленному читателю задача распознавания может оказаться не под силу еще и потому, что наряду с «советской классикой» сегодня используются более передовые технологии, разработанные западной желтой прессой. В такой ситуации любой из нас независимо от профессии и возраста беззащитен перед диффаматорами. Вот почему мне показалось важным составить памятку читателю, поясняющую, как распознать диффамацию. Ниже описаны три наиболее часто используемых приема.
1. Мысль о том, что тягость доказательства должна лежать на стороне обвинения, еще не укоренилась в российской культуре. Это обстоятельство открывает дорогу диффаматору для совершенно прямолинейных действий: «Профессор S ничего не понимает в медицине»». Если врач S возмущен стилем высказывания, всегда есть убедительный ответ: «Он же не доказал, что хоть что-то понимает!».
2. Журналист или эксперт высказывает порочащие «подзащитного» подозрения, а потом с некоторой долей сомнения их опровергает. «Господин S вор? - Видимо, нет». Поскольку заключенная в вопросе гипотеза публикуется впервые, господин S оказывается в неожиданном дерьме, но судиться не с кем. Этот прием допускает эффектное продолжение. Дружественное издание ссылается на приведенный текст под заголовком: «Господина S подозревают в воровстве!»[1]
3. Журналист пытается придать фамилии жертвы негативную коннотацию. Проще всего изменить в фамилии одну - две буквы так, чтобы вызвать у читателя непривлекательные ассоциации. Более тонкая стратегия - подсказать читателю, как это сделать самому. «Идеи господина Ржевского проедены ржавчиной». Догадливый читатель в восторге: «Так он же Ржавский, а не Ржевский!». Ржевский - Ржавский - ржавчина. Все очевидно, и доказывать ничего не надо!
Советские газетчики - слуги народа в совершенстве владели подобными приемами. «Литературный сорняк!» - у меня все еще на слуху.
P. S. Непосредственным поводом для написания «Памятки» явилась безобразная кампания против академика А. Д. Некипелова на страницах «Троицкого варианта» и «Forbes» - изданий, к которым я относился с уважением до этого инцидента и к которым хотел бы сохранить уважение в будущем. Нетрудно проверить, что все три указанных выше приема диффамации были использованы в этой кампании[2], а потому приходится квалифицировать ее именно как попытку необоснованной диффамации. В создавшихся таким образом условиях обсуждение идей книги А.Д. Некипелова теряет всякий смысл. И все же я вынужден сказать несколько слов. На мой взгляд, книга А.Д. Некипелова а) безусловно, интеллектуально честная; б) в российском контексте, несомненно, полезная; в) поднимает методологические проблемы, которые могли бы заинтересовать и западного читателя (см. http://www.mse-msu.ru/images/Sapir_trnslt.pdf). Свои претензии к этой книге, я высказал три года назад, когда она обсуждалась на заседании Отделения экономики РАН. Теперь совсем чуть-чуть о замысле книги. На мой взгляд, книгу Некипелова надо понимать в контексте противостояния мэйнстрима и институциональной теории. Проще всего констатировать, что к концу двадцатого столетия это противостояние завершилось синтезом обоих направлений. Но Некипелов стремится показать, что мэйнстрим, даже в его «доинституциональном» варианте, можно рассматривать как теорию становления институтов. Для демонстрации этой идеи он использует стандартные модели, располагая их в нужном порядке и снабжая подходящей интерпретацией. Можно по-разному относиться к этому замыслу, но оценивать его реализацию количеством привлеченных известных моделей - все равно, что судить о новизне архитектурного решения по числу использованных при строительстве кирпичей. А теперь снова о главном. Мне крайне неприятно участвовать в «дискуссиях» такого рода. Мне очень жаль, что ректор РЭШ не осудил кампанию диффамации, развязанную против одного из его коллег. Я очень надеюсь, что провал этой кампании послужит предостережением для тех, кто захотел бы использовать подобные приемы в будущем. Новая экономическая ассоциация будет противостоять попыткам необоснованной диффамации любого из ее членов, от кого бы ни исходили эти попытки. НЭА приглашает к сотрудничеству всех - независимо от должностей и званий,- всех и каждого, кто готов внести свой вклад в совершенствование российских экономических исследований и образования, в освоение мировых достижений и формирование новых направлений, где российская экономическая мысль играла бы заметную роль.
[1] Для западного читателя недопустимость такого приема очевидна. См.: http://www.mse-msu.ru/images/Galbraith_trnslt.pdf [2] Применение приемов 2 и 3 очевидно. Убедившись в отсутствии плагиата, рецензент обязан был с отвращением и (извините за пафос) гневом отвергнуть попытку публичного обсуждения этого вопроса. Для проверки применения приема 1 следует обратить внимание на то, что (как показано далее) рассуждения об объеме цитирования в данном случае не имеют отношения к делу. С учетом этого обстоятельства от «рецензии» остается голословное утверждение: «в книге попросту ничего нет». Академическая рецензия должна была содержать детальное обсуждение ответа Некипелова на заданный им самим вопрос: «До сих пор речь шла....об «изысках» методологического плана. Но резонно задать вопрос: позволило ли применение изложенного выше подхода получить некое новое знание о предмете исследования, или все свелось к простой перестановке порядка изложения всем давно и хорошо известных концепций?» (А.Д. Некипелов, «Становление и функционирование экономических институтов». М.: Экономистъ, 2006. Стр. 319-320).
Вернуться | |||
| |||